Айога
В одном нанайском стойбище рода Самаров жил человек по имени Ла. Была у него семья, дети, но больше всех он любил свою дочь Айогу. Как-то раз сказал какой-то человек, пришедший в стойбище, что красивее дочки Ла нет на всём белом свете. Загордилась Айога, взяла медный таз, начищенный до блеска, и стала рассматривать своё лицо. Очень она себе понравилась. Глядит — и не может оторваться.
Много дел в семье Ла, все работают, а Айога только собой любуется, ничего не делает.
Один раз говорит ей мать:
— Айога, сходи к реке, принеси воды в дом.
— Боюсь в реку упасть, — отвечает Айога.
— Можно и за куст держаться.
— Боюсь, оборвётся куст.
— Найди покрепче куст, — говорит ей мать.
— Боюсь руки исцарапать.
— А ты рукавицы надень.
— Боюсь, изорвутся рукавицы, — отвечает Айога матери, а сама всё своим отражением в медном тазу любуется.
Тогда говорит Айоге отец:
— Если изорвутся рукавицы, зашей их.
— Боюсь, иголка сломается.
— А ты самую толстую иглу возьми.
— Боюсь, палец уколю.
— А ты напёрсток из ровдуги надень.
— Боюсь, порвётся кожаный напёрсток, — отвечает отцу Айога и продолжает собой любоваться, глядит — не наглядится.
Тут проходила мимо соседская девочка и сказала, что она принесёт воды в дом Ла. Пошла на речку и принесла воды. Мать Айоги замесила тесто и испекла душистые черёмуховые лепёшки. Почувствовала Айога запах лепёшек и кричит матери:
— Принеси мне лепёшку!
А мать и отвечает ей:
— Боюсь, горячая она — руки обожжёшь!
— А я рукавицы надену.
— А рукавицы намокли, — отвечает мать Айоге.
— Быстро они на солнце высохнут.
— Боюсь, покоробятся они на солнце.
— А я их разомну.
— Боюсь, утомишься ты и испортится твоя красота. Отдам-ка я лучше лепёшку той девочке, которая нам воды принесла.
Сильно рассердилась тогда Айога и убежала из землянки к реке. Сидит на берегу и смотрит на своё отражение. А неподалёку от неё сидит соседская девочка и ест черёмуховую лепёшку. Еще больше рассердилась Айога, стала оглядываться на девочку — и вытянулась у нее шея. Тогда говорит девочка Айоге:
— Хочешь лепёшку, Айога?
Ещё больше рассердилась Айога: неужели ей, такой красавице, за кем-то лепёшку доедать! Побелела она вся от злости, шея ещё больше вытянулась, стала она от девочки отмахиваться — и руки у неё превратились в крылья.
— Не хочу я ничего-го-го! — закричала на девочку Айога и так сильно замахала руками-крыльями, что упала в воду и превратилась в гуся. Плавает Айога и громко кричит:
— Я самая красивая! Я, Айога-га-га, самая красивая на свете!
Долго она плавала в реке, так долго, что и говорить разучилась, все слова забыла, кроме своего имени, чтобы с кем-нибудь её, такую красавицу, не спутали. С тех пор она, как только увидит людей, кричит им, напоминает своё имя:
— Айога-га-га! Айо-га-га-га!
